Долгая дорога в небо

Посмотрел эстонский советский фильм 1979 года «Отель «У погибшего альпиниста»» («Hukkunud Alpinisti» hotell) по одноименной повести братьев Стругацких. Фильм выгодно отличается от прочих фильмов по Стругацким тем, что почти точно следует тексту и представляет собой именно что экранизацию.
( Read more... )

22:52 15.08.2011
Христологическая модель поведения
Вынесенное в заголовок словосочетание я впервые встретил в одном из текстов Надточего, и оно меня совершенно очаровало. Опорные цитаты звучат следующим образом: «личное поведение по законам утопии в мире вне Утопии. Христологическая модель поведения» ««Лес» – парадигмальная для всех Румат и Максимов повесть — показывает, что в бесконечно запутанном мороке можно выжить лишь одним образом: [...]

read more at dakarant

Я даже не хотел об этом писать, думая, что все это банально и неактуально, но сафроновские тезисы по поводу революции убедили меня, что если и банально, то все равно – актуально.
Итак, был такой момент, когда днем (в основном в метро почему-то) я читал Литвака Михаила Ефимовича, а ночью, когда мир погружался во тьму и единственным пятном света оставалась моя лампа – «Бессильные мира сего» Стругацких. Испытывал при этом мощный когнитивный диссонанс.
Почему? Литвак, как правоверный психолух, конечно, пишет, что каждый человек должен быть счастлив и этого сравнительно несложно достичь. Немножко поднажать, и будете вы, мой милый и хороший, успешным и преуспевающим, душой компании и незаменимым специалистом. Стругацкие же ваяют что-нибудь в духе:

«Но почему все это – так? Ведь все мы ДОВОЛЬНЫ! Мы же все вполне удовлетворены... Проклятая свинья жизни.
– Но, сэнсей, – сказал я, – ведь мы все довольны. Можно сказать, с нами все о'кей... Разве не этого вы хотели?
Он ответил мгновенно:
– Конечно, нет! Я вовсе не хотел, чтобы вы были довольны. Я даже не хотел, чтобы вы были счастливы. Если угодно, я как раз хочу, чтобы вы были НЕ довольны. Всегда. Во всяком случае, большую часть своей жизни...»

Это, конечно, поверхностное различие, которое должно нас как тру-философов заставить поставить дурацкий вопрос: «Почему?» Откуда берется такая разница?
Мы коряжимся, пытаясь придать лицу значительное выражение тру-философов, и выдаем. Из разных стратегий самоидентификации – можно было бы сказать, из разных концепций субъекта – хоть, разумеется, в творчестве указанных авторов нет «концепции», но они, возможно, сами того не осознавая, на определенную концепцию опираются – но такая концепция не имеет особого значения, значение имеет то, что мы, оказавшиеся в центре какой-то непонятной херни, называемой жизнью, да еще и социальной жизнью, должны делать.
Допустим, есть некоторый набор свойств, характеристик. Этот набор довольно случайным образом локализован. Поэтому мы его называем субъектом. Вот посмотрите – идет он, наш субъект в галстучке и с портфельчиком и улыбается немного растерянно – что-то ему предстоит? ( Read more... )

Что-то подобное я и хочу сделать:
Но именно поэтому преодоление постмодернизма возможно. Для этого нужно всего лишь (гм, «всего лишь») взаправду сделать то, что постмодернизм симулирует. Например, всерьёз обратиться к действительно репрессированным явлениям и смыслам. И прежде всего — репрессированным самим же «постмодерном».

Нет, этот пост не вызван уходом Станислава Белковского и намечающимися в связи с этим переменами в судьбе ИНС и АПН.
Вместо того, чтобы заниматься делом, я читаю Константина krylov Крылова, ага.
Люблю я его хотя бы за то, что он читает братьев Стругацких, в т.ч. и последний роман Бориса Натаныча "Бессильные мира сего". Не люблю же я его за то, что он предлагает крайне примитивную, а главное - непродуктивную трактовку творчества братьев. Ну и ваще иногда скатывается к "понаехали тут". Хотя при том, что человек он очень умный, это (как и многое другое - например, ответ Кралечкину на Либерти.ру в дискуссии о консервативной революции, прозвучавшмий в духе "Ты кто такой, паря? Ты че тут выебываешься выпендриваешься?") "понаехали" звучит несколько картинно - это жест, это ход, это ставка в игре.
Ну да ладно. Днем я читаю всяких сартров, хансов альбертов и даже Литвака (это такой практикующий психолух, психотерапевт, предлагающий методику развития общительности и, соответственно, социальной успешности и достижения счастья), а по ночам - "Бессильные мира сего". Возникает жесточайший когнитивный диссонанс, но я о нем потом напишу.
Искал я тут недавно учебник по истории древнего мира (которую мне сдавать надо) и наткнулся на этот первый номер альманаха Бориса Стругацкого , где роман «Бессильные мира сего» был опубликован в журнале «Полдень, XXI век», издающемся в Петербурге и продающемся неизвестно где, — во всяком случае, в книжных лавках обоих столиц его не бывает совершенно - я сам не помню, как ко мне попал оный альманах, помню только, что я его не покупал. Ну так вот, я перечитываю и кайфую.
Стиль братьев (а автор БМС - вполне себе "братья", хоть и опубликован под псевдонимом С.Витицкий) совершенно кафкианский. В свое время, когда я только начал ходить в Литстудию факультета, там царил Дима Гендин - он воспевал хвалу своему любимому Набокову. Тогда я ради интереса стал читать "Лолиту" - что ж это человека так вставляет? Но стиль, вот этот исполненный неги, избыточной эротичности, возвышенной, никогда и в принципе не могущий опуститься до порнографичности, язык, язык бесконечного, переливающегося через край наслаждения - этот язык оттолкнул меня сразу. Мне было тяжело его читать. Я не понимал ни автора, ни героя. И потому я довольно скоро бросил.
Язык же Стругацких меня завораживает, захватывает, не отпускает в своем наслаждени недостатка - это язык, напротив, вполне бесполого мира (кто-то из критиков писал, что герои АБС бесполые существа - это не так, но что-то в этом есть), но при этом наслаждающегося - это кафкианский кошмар, естественно ставший реальностью - это наш, родной, до отвращения знакомый мир, но при этом загадочный, туманный и абсурдный, бессмысленный и невероятный - где-то там, за полинялой желтой дверью, среди облезлых обоев и немытых кастрюль, сидит на кухне хрущевки Господь Бог и пьет спитый чай, рабавленный водкой... Именно такая картинка - юзерпик, аватар мира БМС и вообще поздних Стругацких.

А какие там, в БМС, цитаты о философии, эх! Милое такое дилетантство. Интеллигенция, блин... ( Read more... )

"В середине 1970-х годов, когда я, будучи заядлым киноманом, прочёл впервые "Мастера и Маргариту", мечталось, помнится: эх, экранизировали бы этот роман совместно Леонид Гайдай и Андрей Тарковский! Невозможно? Конечно, невозможно. А жаль. Но другого рецепта я не видел. И по сей день не вижу, кстати.
Так вот, именно такой немыслимый коктейль из Гайдая с Тарковским представляет собою творчество и самого Михаила Булгакова, и братьев Стругацких."
Ант Скаландис

Хороший эффект достигается сочетанием знаковых имен - сразу понятно, о чем идет речь, а иначе как долго пришлось бы это объяснять... Именно и, может быть, только такие вещи я и люблю - сочетание Гайдая и Тарковского - можно опять же долго рассуждать о том, как оно позволяет достичь неподдельной искренности, вывернуться из лап системы почти что любых дискурсивных порядков в подкладочную подлинность - да зачем, и так все понятно. И пишут так, конечно, не только вышеозначенные персонажи....
Но - вот универсальный рецепт подлинности, наверное. Кое-кто его пытается осуществить и в философии, но в этом случае страшно не хватает Гайдая, а Тарковский без Гайдая - это не то. Т.е. я не про самого Тарковского, конечно, в нем тоже сидел маленький Гайдай наверняка и пофыркивал в кулачок, и шептал на ушко...
В каждом из нас есть маленький Гайдай! И может быть даже, маленький Тарковский...
А сама же книжка Анта Скаландиса "Братья Стругацкие. Думать - не развлечение, а обязанность" (здесь лежит в pdf)- вполне добротное и в меру унылое биографическое исследование, созданное восторженным фанатом еще мира Полдня, периодически сбивающееся на многозначительное похрюкивание. Вообще фэндом АБС - это в большинстве своем маньяки, цитирующие главы наизусть - и ничего плохого в этом нет, но это полностью, насмерть отбивает малейший критический подход. А ведь над Стругацкими думать надо, а не восхищаться ими, как Неизвестными Отцами, они же и сами - вполне себе Неизвестные Отцы, диктаторы, предлагающие очень страшные вещи, маскирующиеся интеллигентскими кружевами под мирную либерастию. Лично я знаю только одного человека, и он, что характерно, не принадлежит ни к тусовке стругацкофилов, ни к тусовке фантастофилов вообще (и слава Богу!) - это Борис magic_garlic Межуев - человек, написавший, что Стругацкие нас обманывают, вполне сознательно и умно - "тот, кто достоин, все поймет сам". Надо уходить в подтексты, контексты и контртексты, надо бороться со Стругацкими, а не подражать им - быть может, именно эта борьба и есть единственный способ выполнять их дело...

Фильм – говно.
Чего и следовало ожидать.
Воспроизводя роман Стругацких почти буквально, режиссер, оператор и сценаристы (главным образом, конечно, режиссер) внесли некоторые, казавшиеся малозначительными, изменения – и от Стругацких в фильме не осталось ровным счетом ничего. Бондарчук как-то говорил, что сатира на СССР, которым был роман АБС, сейчас мало кого интересует – пусть, но создали бы хоть что-нибудь. Так нет же. Просто хаотично налепили голливудские штампы – настолько узнаваемо, что смахивает на пародию – и все. Фильм оказался пустышкой, просто забавной историей со спецэффектами. Однако по сравнению с аналогичными голливудскими пустышками он неконкурентоспособен. Можно было вылезти лишь на месседже – у Стругацких он был, а у Бондарчука – нету.
Первой ошибкой было брать в качестве сценаристов супругов Дяченко. Они – лучшие, на мой взгляд, фантасты в российско-украинском секторе этого жанра (а я этот сектор немного знаю), но фантастика их весьма специфична. Их проза напоминает скорее Кафку и Гофмана, нежели традиционную фантастику – и подпускать их к Стругацким было в принципе нельзя. Подпустили – и отсюда какие-то готические серьезные мальчики, шляющиеся по парку и носящие на руках белые головы манекенов, заставляющие вспомнить об «Омене», жуткие куклы, оживающие и рвущиеся на зрителя, фантасмагорически вавилонский город и – это, а не розовый танк, рассмешило меня больше всего – дикторы Центрального Телевидения с готическим мэйк-апом: выбеленными лицами и начерненными бровями. ( Read more... )
Таким образом, месседж все-таки есть. Но он сугубо пропагандистский. Фильм Бондарчука – рассказ о том, как «нашист», богатенький и беззаботный красавец одной левой разруливает ситуацию в некоем фашистском государстве. Фильм как бы говорит: «Зритель, будь вот таким – мускулистым, мажористым, беззаботным, не забивай себе голову дурацкими проблемами, устраивай везде жизнь так, как ты хочешь, ведь ты – хозяин жизни!» И клейма «Наших», «России молодой» и «Молодой гвардии» - а в перспективе «путинского среднего класса» - проступает на челе Василия Степанова.
А за его спиной встает призрак новых лучевых башен.

Я знаю то, что со мной в этот день не умрет,
Нет ни единой возможности их победить.
Но им нет права на то, чтобы видеть восход,
У них вообще нет права на то, чтобы жить.
И я трублю в мой расколотый рог боевой,
Я поднимаю в атаку погибшую рать,
И я кричу им - "Вперед!", я кричу им - "За мной!"
Раз не осталось живых, значит мертвые - встать!
С. Калугин

Напишу некоторые соображения по поводу оригинального романа Стругацких – это не имеет никакого отношения к фильму, который я никак не соберусь посмотреть, а основано исключительно на книге, которую я читал и пересказывать которую у меня желания нет, хотя я постараюсь писать так, чтобы было понятно даже не читавшим.
Максим Камеррер (главный герой, житель райской коммунистической земли, попадающий на грязную, растерзанную войнами, неблагополучную планету Саракш, управляемую тоталитарными диктатурами) представляет собой нечто вроде морального автомата (о котором, кстати, говорит иногда Сафронов со своим «придерживанием дверей в метро»). В своей деятельности (которая и составляет содержание романа) он (Камеррер, а не Сафронов) не руководствуется ни идеей о справедливом устройстве общества и необходимости «воспитания масс в духе добра и взаимной любви», ни рациональным расчетом относительных выгод и недостатков того или иного государственного устройства, ни даже некоторыми инстинктами, как это может показаться на первый взгляд. Т.е. то, чем он руководствуется, являет собой нечто вроде инстинкта – но инстинкта морального – и это не просто инстинкт, но сама суть его существа, неотделимая от его Я.
Когда Сергей Переслегин пытался реконструировать принцип управления, осуществляемый в коммунистическом мире братьев Стругацких, он сформулировал следующее положение: каждый землянин (представитель коммунистического общества) сам себе законодатель и сам себе исполнитель – но при этом он неотличим от земного общества, поэтому конфликта между законодательством индивида и законодательством общества не может быть априори. Мораль Стругацких и Камеррера – не отвлеченная кантовская мораль, а мораль, предполагающая в качестве своих элементов определенную форму социальной организации и определенную психологическую конструкцию индивида. При этом саму суть этой конструкции и этой организации составляет мораль – так что моральная инстанция землянина-коммунара тождественна его Я, его самости, она составляет необходимое условие его жизни – и при этом неотделима от специфической организации социальной реальности. ( Read more... )

Почему мы так любим антропично, по-человечески организованный мир? Не скрываем ли мы страх перед своей заброшенностью тем, что ориентируем мироздание по координатам, точкой отсчета которых оказывается человек? Не действуют ли в мире силы (даже разумные), никакого отношения к человеку не имеющие и на него внимание не обращающие? И напротив, не действуем ли мы во имя собственного удобства и спокойствия, населяя мир божественными и демоническими силами – силами, обращенными к человеку?
Христианская картина мира антропична, т.е. вертится вокруг человека. Весь Запад стоит на этой картине, поэтому почти все философские и мировоззренческие системы тоже закладывают в основу своих конструкций человека. Да и не только Запад, не только христианство. Сама философия определяется у нас как учение о мире («ваще»), человеке («ваще») и их взаимоотношении («ваще»). Почти вся человеческая, т.с., мудрость имеет дело с ним самим.
Это естественно, ведь «самые умные и опытные из нас – это всего-навсего люди». Мы не можем выйти за пределы собственной оптики. Но почему хотя бы не попробовать?
Почему не задаться целью рассмотреть нечеловеческое – не божественное, не дьявольское, не животное – ведь все это связано с человеком, соотносится с ним, стоит на одной с ним количественной шкале – почему не попытаться проникнуть в принципиально, качественно отличное – то, что нельзя привязать к человеку, потому что оно не соотносится с человеком просто никак?
И, как ни пошло это звучит, может быть, мы не можем обнаружить во Вселенной другие цивилизации именно потому, что слишком люди?
И, кстати о ксенофобии – «синдром Сикорски» есть чистое, аутентичное ее проявление – не гопники в подворотне, а прикосновение к действительно чужому, такому чужому, которое нельзя ни принять, ни понять, ни устранить – которое просто чужое, и все.
Я уже не говорю об эксперименте в Малой Пеше.
Все это литература, но ведь может служить предметом для полезного размышления. Типа: Другой в натуре.