Долгая дорога в небо

Фильм – говно.
Чего и следовало ожидать.
Воспроизводя роман Стругацких почти буквально, режиссер, оператор и сценаристы (главным образом, конечно, режиссер) внесли некоторые, казавшиеся малозначительными, изменения – и от Стругацких в фильме не осталось ровным счетом ничего. Бондарчук как-то говорил, что сатира на СССР, которым был роман АБС, сейчас мало кого интересует – пусть, но создали бы хоть что-нибудь. Так нет же. Просто хаотично налепили голливудские штампы – настолько узнаваемо, что смахивает на пародию – и все. Фильм оказался пустышкой, просто забавной историей со спецэффектами. Однако по сравнению с аналогичными голливудскими пустышками он неконкурентоспособен. Можно было вылезти лишь на месседже – у Стругацких он был, а у Бондарчука – нету.
Первой ошибкой было брать в качестве сценаристов супругов Дяченко. Они – лучшие, на мой взгляд, фантасты в российско-украинском секторе этого жанра (а я этот сектор немного знаю), но фантастика их весьма специфична. Их проза напоминает скорее Кафку и Гофмана, нежели традиционную фантастику – и подпускать их к Стругацким было в принципе нельзя. Подпустили – и отсюда какие-то готические серьезные мальчики, шляющиеся по парку и носящие на руках белые головы манекенов, заставляющие вспомнить об «Омене», жуткие куклы, оживающие и рвущиеся на зрителя, фантасмагорически вавилонский город и – это, а не розовый танк, рассмешило меня больше всего – дикторы Центрального Телевидения с готическим мэйк-апом: выбеленными лицами и начерненными бровями. ( Read more... )
Таким образом, месседж все-таки есть. Но он сугубо пропагандистский. Фильм Бондарчука – рассказ о том, как «нашист», богатенький и беззаботный красавец одной левой разруливает ситуацию в некоем фашистском государстве. Фильм как бы говорит: «Зритель, будь вот таким – мускулистым, мажористым, беззаботным, не забивай себе голову дурацкими проблемами, устраивай везде жизнь так, как ты хочешь, ведь ты – хозяин жизни!» И клейма «Наших», «России молодой» и «Молодой гвардии» - а в перспективе «путинского среднего класса» - проступает на челе Василия Степанова.
А за его спиной встает призрак новых лучевых башен.

Я знаю то, что со мной в этот день не умрет,
Нет ни единой возможности их победить.
Но им нет права на то, чтобы видеть восход,
У них вообще нет права на то, чтобы жить.
И я трублю в мой расколотый рог боевой,
Я поднимаю в атаку погибшую рать,
И я кричу им - "Вперед!", я кричу им - "За мной!"
Раз не осталось живых, значит мертвые - встать!
С. Калугин

Напишу некоторые соображения по поводу оригинального романа Стругацких – это не имеет никакого отношения к фильму, который я никак не соберусь посмотреть, а основано исключительно на книге, которую я читал и пересказывать которую у меня желания нет, хотя я постараюсь писать так, чтобы было понятно даже не читавшим.
Максим Камеррер (главный герой, житель райской коммунистической земли, попадающий на грязную, растерзанную войнами, неблагополучную планету Саракш, управляемую тоталитарными диктатурами) представляет собой нечто вроде морального автомата (о котором, кстати, говорит иногда Сафронов со своим «придерживанием дверей в метро»). В своей деятельности (которая и составляет содержание романа) он (Камеррер, а не Сафронов) не руководствуется ни идеей о справедливом устройстве общества и необходимости «воспитания масс в духе добра и взаимной любви», ни рациональным расчетом относительных выгод и недостатков того или иного государственного устройства, ни даже некоторыми инстинктами, как это может показаться на первый взгляд. Т.е. то, чем он руководствуется, являет собой нечто вроде инстинкта – но инстинкта морального – и это не просто инстинкт, но сама суть его существа, неотделимая от его Я.
Когда Сергей Переслегин пытался реконструировать принцип управления, осуществляемый в коммунистическом мире братьев Стругацких, он сформулировал следующее положение: каждый землянин (представитель коммунистического общества) сам себе законодатель и сам себе исполнитель – но при этом он неотличим от земного общества, поэтому конфликта между законодательством индивида и законодательством общества не может быть априори. Мораль Стругацких и Камеррера – не отвлеченная кантовская мораль, а мораль, предполагающая в качестве своих элементов определенную форму социальной организации и определенную психологическую конструкцию индивида. При этом саму суть этой конструкции и этой организации составляет мораль – так что моральная инстанция землянина-коммунара тождественна его Я, его самости, она составляет необходимое условие его жизни – и при этом неотделима от специфической организации социальной реальности. ( Read more... )