dakarant | "Книжные дети".

Пришел с заседания книжного клуба Либерти.ру, посвященного смерти книги. Выступал "профессиональный читатель" Кирилл Мартынов, сказавший, что книга не просто как бумажное изделие, но и вообще как законченное произведение умирает и должна умереть, на ее место приходит текст - бесконечное пространство коммуникации, одновременного чтения и письма. Выступал Павел Костылев, рассказавший про свое удовольствие от чтения книги, особенно в метро. Выступал какой-то хмурый мужик (вроде как Владимир Харитонов), рассказавший про то, что ничего не исчезнет, но все изменится - книга станет интерактивной, автор станет издателем, а издатель станет рекламным агентом. Выступал Борис Куприянов, безразличный к электронному или бумажному формату книги, но беспокоящийся о крахе культуры чтения. Выступал Алексей Чадаев, предполагающий, что отношение Интернета к бумажным книгам будет такое же, как раньше отношение толстых журналов к бумажным книгам и не выполнивший своего обещания торжественно сжечь книгу Эко из соображений пожарной безопасности. А я-то думал, выйдет Чадаев в инквизиторском плаще и швырнет книгу в костер, издавая грозные завывания. Облом.
Выступало еще куча разных личностей (Полина Колозариди, Илья Переседов и др.), скорбели по исчезновению высокой культуры, жаловались на тупых студентов, не умеющих пересказать текст, изрекали апокалиптические пророчества и ваще. Видно было, что большинство там собравшихся - как у Высоцкого, "книжные дети", связанные с книжной культурой на столь глубинном уровне, что это затрудняет здравое о ней рассуждение и вызывающее разные спичи об элите. Ну, я тоже такой.
Я ношу в себе этакую касталийскую устремленность, почему мне и близка "ностальгическая мистика отсутствия" высокой культуры - эх, ну кто не мечтал попасть в Касталию? - и, вопреки ожиданиям, она совершенно не проходит с возрастом, но я научился с ней справляться и не давать влиять на мысль. Вот смотрю я на нее - лезет, гадина. Сейчас стукну ее как следует по башке и напишу, что думаю про судьбу книги.