"Книжные дети" -2. Что я думаю.
Apr. 13th, 2010 11:40 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Итак,
Формат носителя - бумажный или электронный - не имеет значения. Вопрос может стоять лишь о сохранении книги как целостного произведения и соответсвующей культуры чтения/обсуждения.
Конечно, те книги, которые являются только источниками информации и полностью исчерпываются своим содержанием, уже сейчас умирают и скоро совсем отомрут. Это все научные книги - уже сейчас переходят от монографий к журнальным статьям, и ничего не мешает перевести эти журналы на интернет-порталы, системе обратной связи типа комментов нормальные ученые будут только рады. Свежий пример - этот ваш Гриша Перельман, опубликовавший свое эпохальное доказательство на Интернет-портале.
Научная литература может целиком превратиться в мартыновский текст, и ничего с ней не случится. Некоторая философская литература уже сейчас превратилась в такой текст, хотя и издается иногда на бумаге - что, есть разница, с какого места читать Деррида? Натуральное же пространство производства смыслов.
Момент второй - книги политические. Чадаев вспоминал, как книги меняли историю мира. Ясно, что сейчас такого не будет. Никто и читать-то не будет каой-нибудь недавно запрещенный Mein Kampf - кому он нафиг нужен, да и скучный к тому же ужасно, я читал. Повторяемое, как мантра, "во всем виноваты жЫды" сейчас может только как глупость смотреться.
Остается художетсвенная литература. Скорее всего, большинство присутствующих в зале ее давно уже не читали. Мы привыкаем воспринимать голую информацию - и вот тут все действительно серьезно. Конкуренты художественной литературы - это скорее компьютерные игры, фильмы, потоковые видео. А не блоги, скажем.
Художка погружает человека в чужой для него мир. В иную атмосферу. Сопереживая герою, он может воплотить свои фантазии или интериоризировать чужой жизненный опыт. Это опыт переселения в чужую жизнь. Это как сон. И этот опыт должен иметь как медленное и логичное вхождение, так и медленное и логичное завершение. Поэтому целостные произведения, замкнутые и самодостаточные реальности сохранятся, пока у людей будет эта потребность в переживании чужого. А она даже растет в современном мире, зажимающем каждого в рамки ролевой идентичности.
Но за эту потребность борются компьютерные игры и фильмы. Наркотические препараты. В будущем возможны всякие чипы. Почему не они?
Из всех "исскуств" на меня наибольшее воздействие производит музыка, хотя у меня ни слуха, ни какой-нибудь разборчивости. На втором месте - литература. А вот к кино я равнодушен. Чтобы меня какой-то фильм зацепил и я о нем написал, это должен быть фильм гениальный. И знаете, почему?
Потому что строчки текста и ритмы мелодии будят воображение. Заставляют его работать. У меня хорошее воображение, правда. И куда большее удовольствие дает творчество, а не восприятие. Я не люблю, когда мне со всей дури бьют по мозгам каким-нибудь "Аватаром" (хотя "Аватар" фильм очень хороший, я про индустрию вообще). Скупость, намеки, провалы заставляют работать воображение.
Современные люди разучиваются воображать. За них это делают сценаристы, дизайнеры, игроделы. Это нехорошо, да.
Это про то, почему должен сохраниться текст. Он может и не сохраниться, если ребята решат, что на эксплуатации воображения заработать проще, чем на его стимуляции. Но, я надеюсь, останется рынок - пусть элитный и небольшой - на который будут ориентированы развивающие воображение тексты.
Почему именно целостные тексты типа книг? Тут я менее уверен. Воображению нужна атмосфера, реальность той жизни, которую демонстрирует текст, которую переживает читатель. Можно, в принципе, долго медитировать на три строчки какого-нибудь хокку. В процессе чтения длинного текста эта медитация возникает автоматически. Напрягаться надо меньше.
Но главное: книга - это другая жизнь. Это как психотерапия. Надо погрузиться в воспоминания, пережить их и из них выйти. Целостность нужна, завершенность.
Так что книги останутся.
Формат носителя - бумажный или электронный - не имеет значения. Вопрос может стоять лишь о сохранении книги как целостного произведения и соответсвующей культуры чтения/обсуждения.
Конечно, те книги, которые являются только источниками информации и полностью исчерпываются своим содержанием, уже сейчас умирают и скоро совсем отомрут. Это все научные книги - уже сейчас переходят от монографий к журнальным статьям, и ничего не мешает перевести эти журналы на интернет-порталы, системе обратной связи типа комментов нормальные ученые будут только рады. Свежий пример - этот ваш Гриша Перельман, опубликовавший свое эпохальное доказательство на Интернет-портале.
Научная литература может целиком превратиться в мартыновский текст, и ничего с ней не случится. Некоторая философская литература уже сейчас превратилась в такой текст, хотя и издается иногда на бумаге - что, есть разница, с какого места читать Деррида? Натуральное же пространство производства смыслов.
Момент второй - книги политические. Чадаев вспоминал, как книги меняли историю мира. Ясно, что сейчас такого не будет. Никто и читать-то не будет каой-нибудь недавно запрещенный Mein Kampf - кому он нафиг нужен, да и скучный к тому же ужасно, я читал. Повторяемое, как мантра, "во всем виноваты жЫды" сейчас может только как глупость смотреться.
Остается художетсвенная литература. Скорее всего, большинство присутствующих в зале ее давно уже не читали. Мы привыкаем воспринимать голую информацию - и вот тут все действительно серьезно. Конкуренты художественной литературы - это скорее компьютерные игры, фильмы, потоковые видео. А не блоги, скажем.
Художка погружает человека в чужой для него мир. В иную атмосферу. Сопереживая герою, он может воплотить свои фантазии или интериоризировать чужой жизненный опыт. Это опыт переселения в чужую жизнь. Это как сон. И этот опыт должен иметь как медленное и логичное вхождение, так и медленное и логичное завершение. Поэтому целостные произведения, замкнутые и самодостаточные реальности сохранятся, пока у людей будет эта потребность в переживании чужого. А она даже растет в современном мире, зажимающем каждого в рамки ролевой идентичности.
Но за эту потребность борются компьютерные игры и фильмы. Наркотические препараты. В будущем возможны всякие чипы. Почему не они?
Из всех "исскуств" на меня наибольшее воздействие производит музыка, хотя у меня ни слуха, ни какой-нибудь разборчивости. На втором месте - литература. А вот к кино я равнодушен. Чтобы меня какой-то фильм зацепил и я о нем написал, это должен быть фильм гениальный. И знаете, почему?
Потому что строчки текста и ритмы мелодии будят воображение. Заставляют его работать. У меня хорошее воображение, правда. И куда большее удовольствие дает творчество, а не восприятие. Я не люблю, когда мне со всей дури бьют по мозгам каким-нибудь "Аватаром" (хотя "Аватар" фильм очень хороший, я про индустрию вообще). Скупость, намеки, провалы заставляют работать воображение.
Современные люди разучиваются воображать. За них это делают сценаристы, дизайнеры, игроделы. Это нехорошо, да.
Это про то, почему должен сохраниться текст. Он может и не сохраниться, если ребята решат, что на эксплуатации воображения заработать проще, чем на его стимуляции. Но, я надеюсь, останется рынок - пусть элитный и небольшой - на который будут ориентированы развивающие воображение тексты.
Почему именно целостные тексты типа книг? Тут я менее уверен. Воображению нужна атмосфера, реальность той жизни, которую демонстрирует текст, которую переживает читатель. Можно, в принципе, долго медитировать на три строчки какого-нибудь хокку. В процессе чтения длинного текста эта медитация возникает автоматически. Напрягаться надо меньше.
Но главное: книга - это другая жизнь. Это как психотерапия. Надо погрузиться в воспоминания, пережить их и из них выйти. Целостность нужна, завершенность.
Так что книги останутся.